— Ни за что! – сказала мама.
— Никогда! – сказала мама.
— Нипочём, – сказал мама,
В дом собаку не пущу!
У неё такие ноги,
Как ботинки дяди Гоги!
Если только на пороге
Бутербродом угощу.
На спине её репейник,
Хвост напоминает веник.
Если только... ей ошейник
В магазине прикупить.
И глядит она уныло.
Вообще-то – это мило.
Если только... щёткой с мылом
В старом тазике помыть.
Но теперь ей надо греться—
Поскорее полотенце!
У неё так бьется сердце,
Хвост так жалостно дрожит…
Не пускайте сразу на пол,
У неё замерзнут лапы!
Пусть в любимом кресле папы
Сколько хочет полежит!
— Никогда! – сказала мама.
— Нипочём, – сказал мама,
В дом собаку не пущу!
У неё такие ноги,
Как ботинки дяди Гоги!
Если только на пороге
Бутербродом угощу.
На спине её репейник,
Хвост напоминает веник.
Если только... ей ошейник
В магазине прикупить.
И глядит она уныло.
Вообще-то – это мило.
Если только... щёткой с мылом
В старом тазике помыть.
Но теперь ей надо греться—
Поскорее полотенце!
У неё так бьется сердце,
Хвост так жалостно дрожит…
Не пускайте сразу на пол,
У неё замерзнут лапы!
Пусть в любимом кресле папы
Сколько хочет полежит!
2 мес. назад
